Наталья Резник: Я живу – в мире строчек и слов. И словами затыкаю щели в окне.

Сегодня на страницах нашей газеты загадочный автор, одностишья которой за последние годы распространились со сверхзвуковой скоростью по просторам интернета, причем, оспаривая авторство, приписываются совершенно другим людям и, даже вполне подпадают под «народное творчество». Что ж это есть реалии современной виртуальной жизни: самостоятельная жизнь произведений отдельно от своего автора.

Мы с радостью представляем, вам, дорогие читатели настоящего автора одностиший, рассказов и стихов Наталью Резник, которая любезно ответить на несколько вопросов нашей редакции. А лучше всего она представит себя сама.

Вот так:

Я себя люблю не за талант,
Не за ум и нрава неуемность,
А за исключительную скромность,
Что сияет, будто бриллиант.

Или так:

За границей ветров и погодных прогнозов
Смены света и тьмы,
За пределами стойких январских морозов,
За границей зимы,
Надо льдами, снегами и холодами,
Только над и вовне
Я живу – в мире строчек и слов. И словами
Затыкаю щели в окне.

—

Наталья Резник родилась в Ленинграде, окончила Ленинградский политехнический институт, по образованию – инженер. C 94-го года живет в США, в штате Колорадо. Стихи, рассказы и переводы публиковались в журналах “Дружба народов”, “Вестник Европы”, “Новая юность”, “Интерпоэзия”, «Чайка», «Фонтан», «Студия», «Иерусалимский журнал», «Дети Ра». Детские стихи печатались в российском журнале «Веселые картинки».

Последние публикации Натальи наши читатели могут найти в этих изданиях: Вестник Европы № 38-39 за 2014 г., Интерпоэзия № 1 за 2015 г. , Иерусалимский журнал № 51 за 2015 г., Дети Ра № 5(139) за 2016 г.

—

Редакция: — Уважаемая Наталья, мы знаем, что Вы из Ленинграда, что подтолкнуло Вас к переезду? Какова Ваша история эмиграции в Америку? Вы нашли там своё место, как прошла Ваша социализация?

Наталья: Моя история переезда в Америку — просто история моей семьи. Осознанным решением с моей стороны эмиграция не была, так уж сложилось. Я приехала в Америку в довольно юном возрасте для того, чтобы получить американское образование и начать новую профессиональную карьеру, но, с другой стороны, в недостаточно юном, чтобы освоить язык как родной. Я полностью интегрирована профессионально, а общение у меня, как у большинства русских эмигрантов, русское.

Ред. : Вы начали публиковаться в сетевых изданиях, это было спонтанное решение? Когда и где появились сборники Ваших стихотворений?

Наталья: После переезда в Америку, мне долгое время было не до написания стихов, я одновременно училась, работала, растила дочь. Когда немножко освоилась, начала искать, куда бы приткнуть свои творения, постепенно находила все больше и больше сетевых площадок. Два стихотворных сборника вышли в 2011 и 2013 году в Москве в издательстве “Рудомино”. Опять же, это было во многом стечение обстоятельств. С тех пор мне никто ничего подобного не предлагал.

Ред. : — Вы являетесь победителем разных всемирно-международных поэтических литературных конкурсов, фестивалей, турниров, и даже членом жюри этих конкурсов. Как это повлияло на Ваше творчество? Нашли ли Вы единомышленников, поклонников, спонсоров?

Наталья: Спонсоров точно не нашла. Я нашла многих людей, не единомышленников скорее, а близких по духу. Завязались дружбы, которые держатся годами даже на большом расстоянии. Завязались некоторые знакомства, помогающие иногда найти место для выступлений или возможность опубликовать написанное.

Ред. : Как относится семья к вашему творчеству?

Наталья: — Не мешает, а временами даже поощряет.

Ред.: Ваша поэзия тонкая и очень личная, в то же время очень смешная и отвязная, это Ваше отношение к жизни или у автора придуманный образ?

Наталья: — Образа у меня точно нет. Как говорят американцы, what you see is what you get, то есть все на поверхности.

Ред. : В ваших творениях есть и еврейский юмор: юмор и ирония помогают решать жизненные проблемы? Порой кажется, что улыбка Ваша с глазами полными слёз.

Наталья: Мне кажется, я в целом веселый человек. Хотя и противоречивый. Больше проблем создаю, чем решаю.

Ред.: По образованию Вы инженер, техник, как рано вы поняли, что Вы лирик?

Наталья: — Мне мама говорила, что если бы я училась в математической школе, то была бы в классе самая тупая. Так что я всегда была лириком среди математиков и математиком среди лириков.

Ред.: Прекрасное чувство юмора и острый ум – несомненно, Ваши природные данные, а как родились одностишия? Они в сети необыкновенно популярны. Вам часто необходимо было говорить быстро, чётко, кратко?

Наталья: Я однажды написала целую кучу одностиший, не помню уже почему. Пишу я в принципе обычно очень коротко, но если начну говорить, то меня остановить трудно.

Ред.: Читая Ваши одностишья, ловишь себя на мысли: а зачем больше, ведь здесь всё сказано!Вы и в жизни также лаконичны?

Наталья: Отчасти ответила на это в ответе на предыдущий вопрос. В письмах — лаконична. А дома мне говорят: “Помолчи, дай другим сказать”.

Ред.: Откуда приходит и где обитает Ваше вдохновение?

Наталья: — Если бы я знала!

Ред.: Знаем, что у вас есть и прозаические произведения, о чём проза Натальи Резник?

Наталья: Я полностью лишена фантазии, мне ее заменяет наблюдательность. Пишу о том, что вижу вокруг. Мой главный интерес — люди.

Ред.: — Каковы Ваши творческие планы?

Наталья: Планов нет, живу сегодняшним днем.

Ред.: «Наталья Резник сегодня живет в Колорадо, но по-настоящему пребывает в другом мире -виртуальном русско-советском», — пишет о Вас блогер Тина Гай, это правда? Вы во многом остались в прошлом и из прошлого?

Наталья: Да, я видела этот блог Тины Гай, мне его однажды прислали. Было любопытно посмотреть на себя со стороны. Моя жизнь раскололась в 94-м году на две части. Я провела довольно много времени (и до сих пор провожу), переосмысляя первую часть своей жизни, глядя из второй, поэтому, возможно, складывается впечатление, что я из прошлого.

Ред.: «Я никогда толком не знала, чего ищу, так что, видимо, все найденное — это именно то, чего я не искала. Но мне повезло». – это действительно так, Вас по большому счёту всегда и всё устраивало?

Наталья: “Всегда и все” — слишком всеобъемлющие понятия, чтобы я могла ответить на этот вопрос. Во всяком случае, когда я уезжала из России в 94-м году, я считала, что уезжаю из возрождающейся страны с прекрасным будущим. Сейчас, боюсь, меня бы уже мало что устроило. Если же говорить о моей собственной жизни, то меня, с одной стороны, все устраивает, с другой — я вечно чего-то еще хочу. Такой уж у меня мерзкий характер.

Ред.: «Культура, а не территория нас скрепляла и скрепляет», — Вы согласны с этим высказыванием?

Наталья: — Культуру трудно отделить от территории, но да, я скорее склоняюсь к тому, что нас объединяет в большей степени культура, тем более, что она является главной ценностью. Культура может существовать в отрыве от территории, причем мирно, не претендуя на завоевания, тогда как территория без культуры лежит обычно в основе кровопролитий.

Ред.: — Наши читатели: люди со всех просторов бывшего союза, им по-своему не очень легко, у каждого своя эмигрантская история, многие живут с обидами на свою Родину, другие с тяжёлым чувством потери, но у всех свои трудности. Что бы Вы могли посоветовать им, что пожелать?

Наталья: — Я вряд ли могу что-то кому-то советовать. Я знаю только, что как сказал поэт, каждый выбирает для себя. Мы жили раньше в закрытой стране, и выбор наш был ограничен. Сейчас мир в гораздо большей степени открыт, возможность выбора — одно из основных достижений цивилизации, надо ею пользоваться.

А вот и знаменитые одностишия от Натальи Резник!

«Лень продолжать. Пусть будет одностишье…»

Что я! Сам Гоголь сочинял не в рифму.

Люблю детей! В хорошем смысле слова.

Я замужем. Давно и безответно.

Сегодня дел полно! Во-первых, завтрак…

Нет, что вы, я не замуж, я по делу:

Приму-ка я лекарство напоследок:

Хотите пива? Подставляйте водку!

Верхи не могут? Тьфу! Найдем другие.

Свое еврейство доказал наглядно…

Вот это вот зарплата?! Не похожа…

Я ухожу! По сокращенью штатов.

Хранила верность в силу обстоятельств…

Люблю вас, как евреев Солженицын…

Я честь отдам, но большего не требуй…

Ребенок мой. Хотя подпорчен школой…

Давно хочу спросить: кормить-то будут?

При Брежневе и я была невинна…

2013. «Некоторые думают, что это Чарли Чаплин, но нет, это доктор Ватсон». Н. Резник.

Поехать соглашалась только крыша…

Я ухожу от Вас! Но ненадолго.

Тефтеля — это вам не фунт изюма!

Ну, что же Вам ответить, кроме мата?
..
Я не умру! — Вот план на пятилетку.

Ни дня без строчки в петербургском лифте…

Скорей бы старость, смерть, а там посмотрим…

Бордель закрыт в субботу. Все кошерно.

И принц в двенадцать превратился в тыкву!

«Война и мир» полгода не кончалась…

По-моему, у вас украли совесть.

Опять голосовали мимо урны…

Я вам пишу… Прочтете на заборе.

“Ты действуй. Я посплю,” — сказала совесть.

IQ хорош, но мог бы быть трёхзначным…

Вас прямо не узнать! Несите паспорт.

Всей правде обо мне прошу не верить.

Вчера лежу и думаю: “Доколе!..”

Вы идиот?! Нет, нет, не отвечайте!..

Наталья Резник — великолепный поэт, автор множества невероятных одностиший, иронических стихов и пронзительных лирических стихов и рассказов. Она, безусловно, один из лучших современных авторов — выходцев из бывшего Союза.

Гиппопотам — как много в этом звуке!

Да вы пьяны! Причём который месяц!

Да, я не пью, но я не пью не это.

Стихотворения.

Если не можешь писать, не пиши –
Говорю себе, бью себя по рукам,
Но детские корявые «жи» и «ши»
Ползут по бумаге, подобные паукам.

Строятся в слова, строчки, сами собой:
Что жито-прожито, прошито Ленинградом.
Хватит – говорю я им – час ночи, отбой,
Я давным-давно живу в Колорадо,

Всё это уже было: сто лет как свели мосты,
И сто раз написаны белых ночей картины,
Но пауки ползут, заполняя листы
И мой колорадский дом опутывая паутиной.

21 мая 2013 год, художник Рита Бальмина.

Марине Гарбер

В косметическом кабинете она мне говорит:

«В Колорадо женщины старятся очень быстро.

Интенсивное солнечное излучение
и сухой климат убивают нежные клетки женской кожи.

Женщинам в нашем возрасте следует жить во влажном климате
или пользоваться увлажнителем не реже двух-трёх раз в неделю».

Я думаю: «Женщины вообще старятся быстро.

Сначала у тебя в метро спрашивают номер телефона,
потом спрашивают, сколько лет твоим детям,
потом вообще ничего не спрашивают,
кроме «на следующей выходите?»

А ты всё ещё чего-то ждёшь, как будто впереди сто лет
и косметические процедуры могут вернуть прожитое в Колорадо время.
Она мне говорит: «Вы регулярно увлажняете кожу?»

«Конечно, – говорю, – регулярно: два-три раза в неделю увлажняю слезами
по своей уходящей молодости.
В нашем сухом колорадском климате иначе нельзя,
иначе начинаешь мечтать о влажном морском климате.

А во влажном морском климате – поверьте на слово – меня давно никто не ждёт».

****************************

А может быть, нам даже больше дано, чем прочим,

Если я над твоими письмами плачу,

Если у меня любви для тебя – сколько хочешь,

Запас, что, казалось, целиком на других истрачен,

Если я живу нашей будущей встречей,

За которую готова расплачиваться годами,

Если время меня, вопреки прогнозам, не лечит,

Если мы ночью соприкасаемся городами.

Если мы, дураки, пишем друг другу километры никем, кроме нас, не читаемых строчек,

То, может быть, нам даже больше дано, чем прочим.

Невский.

—

Невский состоит из шумов и обрывков слов,
Толпы, автобусов, машинных гудков.
Я лечу по нему над тысячами голов,
Над устойчивой враждебностью трёх веков.

Я чужая здесь, быть не могу чужей,
Боюсь, что меня давно выдают уже
Голос, глаза, нос, форма ушей
И запись ужасная в паспорте – «ПМЖ».

Я волос, как сказал поэт, не брала у ржи,
Я вообще легко приживаюсь в любой среде.
Мне всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, где жить.
Но я не могу родиться больше нигде.

—

Е-мое! Опять плагиат!
Где этот мальчик, черт возьми,
От робости пунцовый,
С которым целовались мы
Когда-то на Дворцовой,

Где эта девочка, скажи,
С отличным аттестатом,
Что не приветствовала лжи,
Подпития и мата?

Где те подростки-дурачки
(Не эти недоумки)?
И, кстати, где мои очки?
Вчера лежали в сумке.

Мои ключи куда ты дел,
И где моя харизма?
Три составные части где
Марксизма-ленинизма?

Где то, чего в былые дни
Все время было мало?
Где новогодние огни?
Пропало, все пропало…

Ни то ни это не нашлось,
И наконец уныло
Сомненье в душу закралось:
А было ли, а было?..

Харизма, юности аккорд,
Желания и силы?..
А был ли мальчик?.. Тьфу ты, черт!
Вот это где-то было.

Рассказы.

Двадцать лет русского языка.

За те уже почти четырнадцать лет, что я живу в Америке, мои дети побывали на уроках не меньше десятка русских учителей. Когда моей дочери было лет восемь, одна учительница даже приезжала к нам домой. Однажды после урока она мне сказала:

— Мне надо с вами поговорить. Ваш ребенок меня поправляет. Учителя поправлять нельзя.

Я спросила:
— А в чем она вас поправляет?

— Сегодня я ей говорю: «Ты меня пóняла?» А она: «Надо говорить «понялá». Что это за безобразие?

— Но ведь и в самом деле надо говорить «понялá».

— Вы знаете, я двадцать лет преподавала русский язык в Одессе и всегда говорила так, как говорю, и никто меня не поправлял.

— Но правильно-то «понялá».

— Что значит — правильно? Может быть, можно и так, и так.

— Нет, только «понялá».

— То есть вы что, хотите сказать, что я, немолодой человек, опытный учитель, неправа, а ваш ребенок прав?

— В общем, да.

— И что же мне теперь делать?

— Не знаю… Может быть, ничего?

— Нет, я спрашиваю, что мне теперь, может, весь русский язык заново выучить?

— Ну, весь не надо. А это ударение можно и выучить.

— Ах, вот как! Ну, я вас пóняла! Они меня будут учить по-русски говорить! До свидания!

И она ушла, бормоча:
— Двадцать лет в школе! Двадцать лет русского языка! Ударения у них, видите ли, не такие, как у всех.
И больше она к нам не приходила.

Мороженщик

В Монреале мы поехали на автобусную экскурсию. Автобус остановился на холме, с которого был виден весь город. Посреди безлюдного холма стоял мороженщик в бандане и на чистом русском языке выкрикивал:

— Кому мороженого?
Мы подошли. Я спросила:
— Почему вы кричите по-русски?
Мороженщик сплюнул в сторону и сказал:
— Захотят — поймут.
— Давно вы здесь?
— Двадцать лет.
— По-французски, наверно, хорошо говорите?
Мороженщик сплюнул еще раз и сказал:
— Вы вообще что? Соображаете? Зачем мне французский? Во французской части Монреаля живет один сброд? Я живу в английской части.
— Так вы по-английски говорите?
— Тоже не говорю. Англоязычные, что ли, лучше? Одни бандиты. Вы вообще знаете, как Канада заселялась? Каторжниками!
— То есть вам здесь плохо?
— А что здесь хорошего?
— А как вы сюда попали?
— Как? Да как все попадают. Мучаюсь тут, блин, с ними двадцать лет. Сброд сбродом!
И он сплюнул еще раз.
А потом крикнул мне вдогонку:
— Да идите вы сразу обратно в автобус. Нечего тут смотреть. Разве это для нас страна? Это для них, козлов! Вот пусть они и смотрят. Купите мороженое и поезжайте назад.
Нет нам с мороженщиком места в этом мире.

Учительница из Могилева.

В финал турнира прозы «Пушкин в Британии» вышла учительница литературы из Могилева. В Лондоне она удивлялась всему.
— Какое страшное место — Гэтвик! Сплошные арабы, звери и негры!
— По-английски очень трудно говорить! Я и знаю-то всего две фразы: «хау ду ю ду» и «фэйсом об тэйбл».
— Я так боюсь арабов. Вчера один разлегся у меня на кровати и не уходит!
— А как он к тебе в номер попал?
— Что значит — как? Я его пригласила.
В целом ей в Лондоне понравилось.
— Мне в школе говорили: не езди. Это евреи деньги свои еврейские отмывают. А тут ничего, даже и не все евреи.
Она рассказывала нам, как трудно преподавать литературу современным детям.
— Они мне говорят, что у Татьяны был климакс. Я теряюсь, не знаю, что на это ответить. Ведь я им любовь к прекрасному пытаюсь привить, к Ахматовой, Цветаевой. Очень люблю из них ту, что с собой покончила, только путаю все время — которая.
На прощанье она всех угостила белорусским салом и сообщила:
— Завтра домой приеду, пойду в мэрию. Может, денег дадут за то, что я Белоруссию в Лондоне представляла.
И уехала в далекий загадочный город — Могилев…
2013

…и о патриотизме

Во сне я всегда нахожусь в своей старой коммуналке, в которой прожила двадцать лет. Я знаю в ней каждый поворот и каждый угол, где пальцем протыкала плохо приклеенные обои. С тех пор я сменила кучу адресов, но во сне возвращаюсь в ту квартиру, которую люблю. В моей жизни не было грязнее и отвратительнее жилья, так же как не было учебного заведения хуже нашей школы, самой дрянной в районе, в которую выгоняли двоечников и хулиганов из других школ.

Я любила свою школу, я гордилась нашими хулиганами и до сих пор с тайной гордостью рассказываю, какие мерзкие типы, впоследствии севшие в тюрьму, учились со мной в одном классе. Я любила свой класс, класс “Б”, и не понимала, как можно учиться в “А” или в “В”. После восьмого класса, когда почти все мои одноклассники ушли в ПТУ, я оказалась в 9-м “А” и полюбила букву “А”. Я любила свою улицу, от площади Пролетарской Диктатуры до башни Вячеслава Иванова. Я любила ее и тогда, когда не знала про Вячеслава Иванова и его башню, а потом начала гордиться Вячеславом Ивановым, как будто он не мог поселиться ни на какой улице, кроме моей. Я любила и люблю свой город, люблю отвечать на вопрос, откуда я, втайне усмехаясь над несчастными из других городов. Что может быть хорошего в городах, где нет Исаакиевского собора! Я люблю свою страну, потому что она моя. Я люблю свою планету гораздо больше остальных семи.

На днях я была на футбольной игре своего сына и сидела рядом с родителями детей из другой команды, которые радостно кричали, когда их команда атаковала наши ворота, и я вдруг поймала себя на остром чувстве неприязни к сидевшей рядом со мной женщине – маме какого-то мальчика из другой команды, потому что наша команда должна была выиграть, а не их, потому что наша команда лучше, потому что она наша.

Эта неприязнь к чужому человеку родилась из любви к моему сыну, из любви к своему, из этого иррационального, дикого, неизбывного чувства, которому я никогда не позволю контролировать свой разум, из чувства, имя которому – патриотизм.

—

Воспоминание.

Мы спирт разбавили компотом,
Что приготовлен был заранее.
…
Как жаль, что этим эпизодом
Кончается воспоминание!

О гордости.

Гляжу уверенно вперед
И всем показываю кукиш.
За просто так меня не купишь!
А больше мало кто дает.

Меланхолическое.

Милая сторонка,
Лужа у дверей…
Как сказать ребенку,
Что и он еврей?..

И снова популярные одностишья!

Пойди приляг. Желательно на рельсы.

Прощай! Пиши. Смешное — публикую…

Стихи пишу не в стол, а сразу в урну.

Твои б мозги да к моему диплому!..

Хотелось бы кому-нибудь хотеться…

Чего б ещё разумного посеять?

Забудь меня. Сожги мои расписки.

И все б сбылось!… Но зазвонил будильник.

Когда умру, прошу — без ликованья…

Кругом такое!.. Хоть иди участвуй.

Люблю тебя как брата. Но чужого.

Напрасно я опять геройски гибну…

Национальность у меня не очень…

Что исправлять! Меня уже родили…

*********
Где закопан дар лирический
Под асфальт двухслойный,
Где направо сад Таврический,
А налево – Смольный,
Где орали друг на друга мы
Дико и истошно,
Где и весело от ругани
Было нам, и тошно,
Там, где с коммунальной площади
Некуда деваться,
Где я, длинная и тощая,
Праздновала двадцать,
Где бессилием измерена
Ненависть к Отчизне,
Я вернусь туда – уверена –
В следующей жизни.

—

Благодарим Наталью Резник за удовольствие соприкосновения с её творчеством, за чудесные материалы, предоставленные для публикации! Желаем автору чтобы всё о чём мечтается сбылось! Приглашаем в Словению в гости!

Все фотографии из личного архива Натальи Резник.

Сохранить

Сохранить

Сохранить