На здоровье, дорогие друзья!

Килька малосольная, крупная, жирная. Одним проверенным движением головка и хребет отделяются от тушки. А рыбка укладывается на хлебушек бородинский, ровно намазанный коровьим маслом, пахучим и свежим. С Привоза. А как же! И так полную тарелку.

 Теперь сало. Не копченое, нет! Широкое – с ладонь! – розовое сало с коричневыми прожилками мяса. Оно ждало в морозилке и теперь извлечено и слегка слезится. Сало режется тонко и укладывается, как упавшие друг на друга косточки домино.

Лук! Белый хорезмский лук, освобожденный от шелухи и разрезанный на четыре части. К луку полагается блюдце с горкой крупной соли, политой постным, жареным маслом.

 Брынза! Мягкая коровья брынза, малосолка, разумеется. А вот ее надобно на пушистом белом хлебе… И кружок степной помидорки сверху. И картошка. Отварная картошка. Молодая еще, некрупная, розовая, гладкая. Ее не нужно будет чистить. А просто зацепить кончиком ножа ломтик масла, положить на картошечку и откусить.

Реклама

 

Но это позже. А сейчас достать из буфета хрустальный графинчик, налить в него ледяной водочки, смотреть, как запотевают стенки графинчика… А тара? Кто-то скажет, что подойдут стопки. Не уверен. Слишком просты они для такого стола. Хрустальные рюмки? Тяжеловаты… Вот, поставлю-ка я серебряные чарки. По-моему, самый раз! И водку в чарки налью так, чтоб на один глоток.

Теперь тост. Я поднимаю чарку. Ко мне тянутся руки из Америки и России, Германии и Израиля, Австралии, Франции, Канады… И наши, одесские руки тянутся ко мне. И киевские, и харьковские… Ну, чей тост первый?

–

Александр Бирштейн

Вопросы, комментарии и предложения: